С 1 января 2014 года в «Данон Украина» будет новый босс. Компанию – крупнейшего в стране производителя молочной продукции возглавит Марек Войтина, экс-топ-менеджер Danone Water в Польше. Дарио Маркетти, руководивший украинским бизнесом Danone последние пять лет, переходит на должность генерального директора в «Данон Бразилия».

Накануне отъезда Дарио Маркетти рассказал Forbes о европейских перспективах украинской молочной отрасли и о том, какую компанию он оставляет своему преемнику.

– Вы возглавили Danone в Украине в 2009 году, а 31 декабря 2013 года покидаете этот пост. Контракт изначально предполагал вашу работу в Украине течение пяти лет?

– В Danone нет практики контрактов с фиксированной датой. Срок пребывания топ-менеджеров на той или иной должности в основном определяется бизнес-целесообразностью.

Мой переход – часть ротации топ-менеджмента в глобальной компании. Руководитель бизнеса в Бразилии переведен на работу в американский  Danone, топ-менеджер Danone США возглавит бизнес в Европе, а меня пригласили продолжить развитие бизнеса в Бразилии. Бразилия – это один из крупнейших рынков Danone. В Бразилии Danone уже четыре года как лидер рынка.

Да, я часто говорил, что никогда не оставлю Украину, и не оставил бы, но моя супруга – она родом из Бразилии, и отказ от переезда на ее родину грозил мне семейными неприятностями.

– Вы знакомы со своим преемником в украинской компании – Мареком Войтиной? Работали вместе?

 – Марек Войтина работает в Danone около 10 лет. Он поляк с украинскими корнями, его бабушка говорит по-украински, а супруга – украинка. Мы непосредственно не пересекались в работе, так как последние несколько лет он возглавлял дивизион воды в польской «дочке» Danone. Но он бывал в Украине, и я встречал его на ежегодной встрече директоров корпорации. Он всегда живо интересовался Украиной, и я ежегодно рассказывал, что у нас тут и как.

– Как изменились показатели «Данон Украина» с момента вашего прихода в компанию на сегодняшний момент?

– Компания сегодня в четыре раза больше, чем в 2009 году. У нас – три фабрики вместо одной, количество сотрудников возросло с 800 до 2100 человек. Доля рынка в сегменте молочных продуктов, которая в 2009 году составляла 4%, сейчас достигла 13%. В ферментированных продуктах (закваски, биокефир и т.д. – Forbes) 6% и 18,6% соответственно, в сегменте йогуртов – 18% и 37%. Объем продаж в натуральном выражении вырос за пять лет в четыре раза.

– Какой период за пять лет вашего руководства был самым сложным? Кризис 2008-2009 годов, который совпал с вашим приходом в компанию?

– Любые сложности – это возможности, и даже экономический кризис был огромной  возможностью. На момент моего прихода в компанию люди воспринимали кризис как конец света, и самым трудным оказалось убедить  коллег, что это не так. До 2009 года экономика пережила уже два кризиса, и логично было предположить, что пройдет и через третий. Но в компании царило негативное настроение. Сотрудники смотрели на меня и думали: «Новый парень, итальянец, да он просто не понимает, вот подождите, у него еще откроются глаза». Вот что  было сложно: доказать, что кризис – не конец всему.

И точно так же сегодня, в связи с тем, что случилось в Вильнюсе, нельзя концентрироваться на разочаровании, нужно смотреть в будущее и искать возможности.

– Интеграция активов «Юнимилк» в структуру «Данон» уже полностью закончена?

– Да, уже около года. Мы больше не говорим о двух разных компаниях, и даже об  интеграционных процессах, это теперь одно целое. Было сложно, но все понимали, что это часть истории не только Danone, но и всей молочной отрасли.

– Интеграция предполагала коррекцию активов? Рассматривалась возможность отказа от менее современных предприятий – например, «Кремез»?

– Нет, мы изначально понимали, что хотим развивать эти площадки. Если бы вы сейчас побывали на «Кремез», вы бы увидели интересную трансформацию – от советской фабрики в современное европейское предприятие. Компания продолжит инвестировать, в 2014 году – 15 млн евро.

– От каких брендов «Юнимилк» вы в итоге отказались?  

 – «Летний день», «Для всей семьи».

– Какой-какой?!

– Вот и я о том же. Но мы оставили и развиваем ключевые бренды. Например, «Простоквашино» – это номер один сегодня почти по всех секторах, в сметане, в молоке.

– Сейчас на продажу выставлено несколько предприятий – например, «Украинская молочная компания». У Danone есть планы поглощения на украинском рынке?

– Мы смотрим на возможности расширения бизнеса в Украине, так что ответ на ваш вопрос: «Да». В первую очередь нас интересует переработка, а не молочные фермы. Но в любом случае цена на активы должна быть разумной. И бизнес-климат должен быть благоприятным и стабильным. Сейчас очень много и очень быстро меняется – самый яркий пример: разворот на 180 градусов накануне Вильнюса.

– Как вы оцениваете конъюнктуру на рынке сырья? Есть мнение, что стоимость молока сейчас в Украине – рекордная за всю историю  (цена 1 тонны молока первого сорта – 3880 гривен, что на 22% выше цены прошлого года. – Forbes).

–  Это не мнение. Это факт. Цена молока в Украине выше, чем в Европе, и находится на самом высоком уровне, чем когда-либо. Эти цены – не рациональны, иначе как спекулятивными их не назовешь. Такие скачки не идут на пользу самим же фермерам, поскольку они не могут прогнозировать выручку. Мы предлагаем поставщикам гарантированные фиксированные цены, благодаря чему достигается стабильность всех процессов.   

– Вы повышали цены на свою продукцию?

– Да, но это все равно вдвое меньше, чем подорожание сырья. Цена молока выросла за год почти на 28%, а цены на конечную продукцию мы повысили на 10% в среднем по всем ключевым категориям. Конечно, произошло это не единоразово, а в течение года, чтобы сделать подорожание наименее болезненным для потребителя.

– Когда может произойти следующее повышение цен на молочные продукты?

 – Надеюсь, повышения не будет. Цена на молоко должна стабилизироваться, иначе его покупка становится экономически нецелесообразной. Стабильные предсказуемые цены на рынке молока являются залогом его развития.

– Вы не думаете, что из-за такой конъюнктуры на рынке сырья небольшие компании, не обладающие сильными брендами и запасом прочности, могут покинуть рынок?

– Не стоит драматизировать – вспомните прошлый кризис года: молочная отрасль выдержала, никто не ушел из бизнеса. А сейчас ситуация лучше, чем в 2009 году, поскольку уровень подделок на рынке стал гораздо меньше. Сейчас даже небольшие предприятия в регионах понимают, что потребитель готов платить за качество, и стараются его обеспечить.

На сегодня в Украине уровень потребления молочных продуктов – едва ли треть того объема, который есть в любой другой европейской стране (в Украине – 22 кг/человека в год, в России – 45 кг, Франции- 70 кг, Польше – 72 кг). Поэтому если какая-то компания умирает – нам это не поможет. Нам нужен рост рынка, нужно подтолкнуть потребление, а рост цен этому не способствует.

– Как отказ от соглашения об ассоциации отразится на молочном рынке Украины?  Учитывая, что 80% молочного экспорта идет в Россию, можно сказать, что потеря для отрасли – невелика?

 – Украина не подписала соглашение на прошлой неделе, но я уверен, что рано или поздно это произойдет. Идеальный вариант, конечно – удержать российский рынок и открыть европейский.

Если говорить об украинской молочной отрасли в целом, то ее бизнес-интересы сегодня – и в России, и в Европе. Бизнес «Данон» построен таким образом, что большую часть продукции, произведенной на украинских заводах, мы продаем на украинском рынке, а в ЕС и в России «Данон» имеет своих дочек для обслуживания их рынков. Но мы поддержим то решение, которое является лучшим для страны, поскольку бизнес будет развиваться только в условиях стабильной экономики.

Молочная отрасль – одна из тех, кто имеет возможность выйти на более глобальный уровень. Уже сейчас многие производители сыра покупают фабрики за границей.

– Участники рынка опасались, что ЗСТ откроет путь для импорта дешевых молочных продуктов. Эти опасения обоснованы?

– Дешевые продукты могут попадать на рынок и сейчас – взгляните на динамику молочного импорта из Белоруссии даже без учета контрабанды (за восемь месяцев 2013 года в пересчете на молоко в Украину было ввезено более 280 000 тонн молочной продукции, на 35%  больше, чем за аналогичный период прошлого года. – Forbes). Но украинские игроки вполне конкурентны. Например, на российском рынке производители сыра из Украины успешно теснят немецких и белорусских сыроделов.

– Но мы же говорим не о безымянных белорусских продуктах, попадающих на рынок окольными путями, а о сильных европейских брендах, которые смогут продаваться в Украине по цене, возможно, ниже, чем местные.

 – Но это же и есть конкуренция! Все выиграют, если на рынок зайдут крупные европейские производители – Campina, Ehrmann и другие. Чем больше инвестиции – тем лучше для страны, и тем больше поднимется рынок.

Анна Ковальчук, FORBES